Сотрудники СИЗО в Архангельске не пустили адвоката Елену Беседину к подзащитному, ссылаясь на отсутствие разрешения следователя и то, что ордер на защиту не подтверждает ее участие в уголовном деле в качестве защитника. Беседину и Октябрьский райсуд Архангельска, куда она пожаловалась, такая аргументация не устроила: ордера на защиту и удостоверения адвоката по Уголовно-процессуальному кодексу достаточно для прохода к клиенту, а решение о допуске адвоката к защите принимает следователь и суд, а никак не работник СИЗО. Эксперты признают, такие случаи не единичны, и надеются, что решение райсуда устоит в апелляции.

Находящиеся по разные стороны баррикад сотрудники Федеральной службы исполнения наказаний и адвокаты, правозащитники порой в спорах о правомерности действий друг друга доходят до суда. Двумя поражениями тюремного ведомства, несмотря на его намеки на огрехи в правоприменении на местах, а не системности проблемы, закончилось в Верховном суде РФ противостояние с адвокатами, которые отстаивали свое право брать в тюрьмы фотоаппараты, с помощью которых можно фиксировать следы пыток, и диктофоны. Но, как оказалось, адвокаты порой и сами не могут попасть к клиенту в СИЗО, если его сотрудники решат, что разрешительных документов не хватает, хотя в законодательстве предусмотрено всего два условия: наличие ордера на защиту и удостоверение адвоката.

Такой случай произошел в практике архангельского адвоката Елены Бесединой, которая в конце 2014 – начале 2015 года была защитником по назначению у И.Смирнова. Его следствие обвиняло в нанесении удара ножом в живот соседке на коммунальной кухне (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (п. "з" ч.2 ст. 111УК РФ)). Беседина 2 февраля текущего года решила навестить своего подзащитного в СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области, чтобы выработать линию защиты, но к Смирнову ее не пустили, несмотря на наличие ордера на защиту, следует из судебных актов. Сотрудник спецчасти указал, что в личном деле Смирнова нет письменного разрешения следователя на посещение.

В апреле Беседина пожаловалась в Октябрьский райсуд Архангельска (№ 2-4647/2015) на то, что сотрудник отдела специального учета и и.о. начальника ФКУ СИЗО №1 УФСИН России по Архангельской области отказали ей в предоставлении свидания с подзащитным, а также потребовала обязать СИЗО допустить ее к нему. С претензией в СИЗО не согласились, его представитель Е.Попова говорила о том, что "адвокатом был предъявлен ордер, однако наличие ордера юридической консультации само по себе не является свидетельством об участии в уголовном деле в качестве защитника". Также в СИЗО подчеркнули, что в деле Смирнова имелись протокол о его задержании (21 ноября 2014 года), постановления об избрании ему меры пресечения и о продлении ареста (23 ноября 2014 года и 19 января 2015 года), где упоминалась Беседина как адвокат, но это "не является основанием для допуска адвоката к доверителю". В УФСИН по Архангельской области действия коллег из СИЗО оценили как "законные и обоснованные".

21 мая судья Екатерина Саблина требования Бесединой частично удовлетворила. Она согласилась, что адвоката неправомерно не пустили к клиенту в СИЗО, но так как Смирнов уже отбывает наказание в колонии строгого режима (осужден на 3 года 7 месяцев), то требование адвоката о предоставлении свидания в СИЗО удовлетворять не стала. Зато взыскала с СИЗО в пользу адвоката уплаченную ей госпошлину в 300 руб.

В своем решении Саблина также как и представители СИЗО сослалась на протокол задержания Смирнова, постановления об аресте и продлении срока содержания под стражей, но дала им другую оценку. "Во всех указанных документах имелись сведения о том, что защиту Смирнова осуществляла адвокат Беседина. Соответственно СИЗО-1 обладало информацией о том, что следователем 21 ноября 2014 года, а также судом уже был решен вопрос о допуске в качестве защитника адвоката Бесединой. Решение об отводе защитника уполномоченные лица не принимали и соответствующие постановления в личном деле отсутствовали", написала судья. При этом она сослалась на постановление Конституционного суда РФ №14-П от 25 октября 2001 года, в котором тот указал, что выполнение адвокатом своих процессуальных обязанностей по уголовному делу не может быть поставлено в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело, основанного на непредусмотренных в УПК обстоятельствах, непозволяющих участвовать адвокату в деле (ст.72 УПК). Среди ограничений в УПК, в частности, есть такое: адвокат оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого, обвиняемого либо представляемого им потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика. "Таким образом, именно следователь или суд, а не должностное лицо ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области, может решить вопрос о допуске адвоката в качестве защитника по конкретному уголовному делу", решила судья.

Также она напомнила, что "действующим законодательством не предусмотрены какие-либо специальные документы и процедуры по уведомлению следственного изолятора о допуске адвоката в качестве защитника по конкретному делу, соответственно сведения о таком допуске могут содержаться в любом процессуальном документе", как в данном случае в протоколе и постановлениях. Кроме того, Саблина упомянула про ч.4 ст.49 УПК РФ, по которой адвокат допускается к участию в уголовном деле в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера, а Беседина их предоставила. Ст. 18 ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" запрещает истребовать у адвоката иные документы и говорит о праве подозреваемых и обвиняемых на свидания с адвокатом "наедине и конфиденциально без ограничения их числа и продолжительности", следует из решения.

В СИЗО с таким решением не согласились и направили жалобу на него, следует из карточки дела. Однако жалоба еще не была передана в Архангельский областной суд, в райсуде, так как СИЗО дали время на исправление недостатков в ней.

Заместитель председателя коллегии адвокатов "Де-юре", адвокат Антон Пуляев считает, что "желание некоторых региональных подразделений УФСИН РФ поставить адвоката в зависимость от разрешения следователя при посещении СИЗО не новость". "
К сожалению, такие случаи в следственных изоляторах Москвы не редкость", – говорит он. Его коллега из бюро "Забейда, Касаткин, Саушкин и партнеры" Алексей Касаткин тоже подтверждает, что существует практика недопуска адвоката к клиенту при предъявлении ордера и адвокатского удостоверения. "Причины умаления прав защитников и, соответственно, их доверителей, различны: от банального незнания или неправильного трактования соответствующих правовых норм – до принципиального желания конкретного правоохранителя любым способом противодействовать стороне защиты (например, направление сообщения в СИЗО о запрете доступа к следственно-арестованному при отсутствии у защитника уведомления о его участии в уголовном деле, подписанного следователем)", – полагает он. Пуляев и Касаткин ссылаются на ст. 18 ст. ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", по которой свидания с подозреваемым (обвиняемым) предоставляются защитнику по предъявлении удостоверения адвоката и ордера, а иные требования и ограничения законом не предусмотрены. Оба адвоката надеются, что решение устоит в апелляции. "Надеюсь, что суд апелляционной инстанции буквально прочитает закон и оставит решение в силе", – говорит Пуляев.