Наверное, каждый судья хотя бы раз в своей карьере сталкивается с нестандартными ситуациями во время процесса.

"Вы что же, притворялись все-таки?"

Весной 2001 года судья Ухтинского городского суда Республики Коми Николай Зеленин в связи с истечением 10-летнего срока полномочий вышел в отставку. Но, как оказалось, ненадолго. Северная республика стала одним из первых субъектов РФ, в котором началось возрождение мировой юстиции, упраздненной советской властью в 1917 году: в конце сентября 2000-го в Коми состоялись назначения первых мировых судей, а через год в их число попал и 39-летний Зеленин. В общей сложности его юридический стаж, включая работу следователем городской прокуратруы, составлял на то время 13 лет.

Одно из гражданских дел, рассмотренных мировым судьей Ярегского судебного участка города Ухты Зелениным, неожиданно закончилось курьезным происшествием, о котором долго с улыбкой вспоминали его ухтинские коллеги. Истец требовала в суде от энергетической компании перерасчета платы за электроэнергию. Судья выслушал ее претензии, объяснения представителя ответчика, ознакомился с предъявленными счетами и сверил их с тарифами, после чего пришел к заключению: иск не подлежит удовлетворению.

Во время оглашения решения истец вдруг осела на пол. Зеленин поспешил позвонить на станцию скорой помощи. Диспетчер, узнав фамилию женщины, сказал, что медики уже не раз выезжали к ней на вызовы, но всякий раз тревога оказывалась ложной: в ее состоянии никаких отклонений от нормы не обнаруживалось. Работник станции подчеркнул одну закономерность: такие звонки поступали исключительно из различных учреждений муниципальной власти и напрашивается вывод, что гражданка просто симулирует обморок, когда ей отказывают в удовлетворении жалобы, тем не менее обещал направить в суд первую же освободившуюся бригаду.

Женщина по-прежнему не подавала признаков жизни и представитель энергетической компании вызвался отвезти ее на служебной машине в больницу, не дожидаясь приезда бригады скорой помощи. Судью поджимало рассмотрение очередного дела и он согласился. Носилки в судах не предусмотрены и Зеленин, которого природа не обделила силой, поднял женщину с пола на руки и под изумленными взглядами скопившихся в коридоре людей понес ее к машине. На улице женщина открыла глаза и попросила спустить ее на землю.

– Вы что же, притворялись все-таки? – Спросил Зеленин, не зная, сердиться ему или смеяться.

– Когда еще меня на руках судья носить будет?! – Как ни в чем не бывало, ответила та.

Еще одно дело, уголовное, рассмотренное Зелениным, обратило на себя внимание ухтинцев редким в судебной практике приговором по статье 245 УК РФ (жестокое обращение с животными). И если случай с симулянткой он назвал "человеческой комедией", то поступок супружеской четы, убившей собаку своей пожилой соседки, он отнес к "маленьки трагедиям". Пьющие муж и жена невзлюбили болонку, которая всякий раз, когда они встречались ей нетрезвыми, облаивала их. И они расправились с животным. Российские суды крайне редко выносят по ст. 245 реальные сроки лишения свободы, ограничиваясь в лучшем случае исправительными работами. Зеленин же приговорил мужчину к году и трем месяцам лишения свободы, а по отношению к его жене, с учетом, что на ее иждивении двое малолетних детей, ограничился условным сроком.

После нескольких лет работы в должности мирового судьи Зеленин снова был назначен в городской суд, откуда несколько лет назад лет ушел в отставку.

"Ну и выдержка у вас!"

Судья Октябрьского районного народного суда Москвы (ныне Гагаринский райсуд) Александр Щагин в свое время был в числе известных медиа-персон столичного судейского корпуса: будучи еще действующим судьей он издал откровенные записки о внутренней "кухне" райсуда, методах руководства судьями со стороны председателя, органов юстиции, взаимоотношениях с прокуратурой, а также рассказал о работе с Ольгой Егоровой, нынешней главой Мосгорсуда, которая некогда была у него секретарем судебного заседания [Александр Щагин. Дела и Судьбы (дневник народного судьи) Издательство: ЛИКА, ISBN 5-98020-015-0; 2004 г.]. В 1998 году, когда Щагин уже был в отставке, председатель Мосгорсуда предложила ему вернуться к судебной работе в качестве мирового судьи. Так Щагин стал самым возрастным мировым судьей России – ему было тогда за 60.

В своих записках он рассказал о нескольких процессах в райсуде под его председательством. Так, в 1969 году Щагин рассматривал на выезном заседании дело о лишении родительских прав. Ответчик, явившись на суд в сильном алкогольном опьянении, с криком "Ты ребенка у меня не отнимешь!" ринулся к столу судебного состава и замахнулся на Щагина. Тот при этом не сделал ни одного движения, чтобы уклониться. Спас судью от удара сидевший в первом ряду импровизированного судебного зала мужчина: он успел схватить нападавшего за руку. Позже прокурор Людмила Аредова восхитилась:"Ну и выдержка у вас!". На что Щагин заметил, что ему не оставалось ничего другого: побежать или испуганно заслониться, для него значило уронить в глазах зала авторитет судьи.

Еще один инцидент произошел через 6 лет, когда Щагин рассматривал дело по обвинению ранее судимого за кражу госимущества москвича по ст. 209 УК РСФСР (тунеядство). На процесс, проходивший в "красном уголке" домоуправления, пришли несколько подвыпивших дружков подсудимого. Во время заседания их приходилось призывать к порядку, а после его окончания они загородили дверь в помещение, выделенное под совещательную комнату и расступились только после того, как Щагин потребовал освободить проход. "А когда конвой увел подсудимого, приговоренного к принудительным работам, судебному составу по дороге к выходу из "красного уголка" в толпе исподтишка начали наносить болезненные удары по ногам", – вспоминал Щагин.

Но самый беспрецедентный случай датирован октябрем 1975-го. За несколько минут до начала выездного заседания по гражданскому делу в зале вспыхнула пьяная драка, в которую втягивалось все больше присутствующих. Щагин послал 19-летнего секретаря Ольгу Демину (в замужестве Ольга Егорова) в отделение милиции, двум народных заседателям и помощнику прокурора, представлявших "слабый пол", велел укрыться в выделенной для совещания комнате, а сам ринулся в гущу побоища – разнимать, как он потом объяснял, дерущихся. Прибывший милицейский наряд задержал зачинщиков и активных участников драки, а изрядно помятый судья открыл заседание.

"Как же можно было это все запомнить слово в слово?!"

Мария Кистенева с отличием окончила десятилетку в селе Столпцы Рязанской области за два дня до начала Великой Отечественной войны, в 1942 году попала на фронт секретарем военной прокуратуры. После демобилизации ее с учетом работы в прокуратуре направили в саратовскую юридическую школу, учебу в которой она завершила также с отличными оценками. 

Стажировку Кистенева проходила в Советском районном суде Рязани. Ее коллегами стали трое судей без высшего юридического образования, но с многолетним опытом правоприменения. Сама же Кистенева решила стать дипломированным юристом и поступила во Всероссийский юридический заочный институт. В 1953 году органы юстиции рекомендовали ее членом Рязанского областного суда. Здесь однажды с Кистеневой произошел случай, который поразил ее коллег.

После рассмотрения уголовного дела в 1-й инстанции тройка судей под председательством судьи Ивана Жеренова удалилась в совещательную комнату. Жеренов начал проговаривать решение, а Кистневой выпало за ним записывать, чтобы потом огласить его в суде. "И вот, выйдя в зал, полный народа, я обнаружила, что вместо папки с решением я взяла такую же папку с чистыми листами. Тогда я, держа перед собой чистый лист, начала говорить по памяти решение, состоящее из пяти или шести листов, и закончила без ошибок" – вспоминала Кистенева. После закрытия заседания Жеренов взял папку с "решением" и заглянул в нее, на лице у него отразилось изумление. После объяснений Кистеневой он воскликнул: "Как же можно было это все запомнить слово в слово?!".

Кистенева уже была заместителем председателя областного суда, когда ей дали партийное поручение (членом КПСС она стала на фронте) – возглавить областную коллегию адвокатов. Однако через некоторое время она попросила партийные органы вернуть ее на любую вакантную должность судьи. Так она вернулась в Советский райсуд Рязани, где первой в области получила почетное звание "Заслуженный юрист Российской Федерации". В отставку она ушла с поста председателя этого суда.

"Я смогла найти силы вновь вернуться к работе"

Татьяна Боженкова училась на юрфаке Ленинградского госуниверситета по "свободному расписанию", вуз тогда допускал такую форму обучения, но студенту приходилось сдавать во время сессии на один экзамен больше. После окончания третьего курса начала работать в прокуратуре. Диплом защитила по теме, которая никогда не потеряет актуальности – о процессуальных аспекты использования достижений научно-технического прогресса в уголовном судопроизводстве – аудиозаписи, видеозаписи, ЭВМ, одорологии (наука о запахах, используемая в том числе в криминалистике). Научным руководителем Боженковой была признанный знаток уголовного права и процесса профессор Полина Элькинд, она же содействовала устройству студентки на работу в прокуратуру.

Но на пути к карьерному росту Боженковой в прокуратуре стояло серьезное препятствие: она под разными благовидными предлогами отказываласьв вступать в КПСС. Ею как возможным кандидатом в судьи интересовались, как в районных, так и в Архангельском областном суде. Путь к судейскому креслу по той же причине был для нее закрыт. Она занималась адвокатской практикой, а судьей Ломоносовского районного суда суда стала в мае 1995 года, когда КПСС уже не было. В этом районе Боженкова работала следователем прокуратуры, которая располагалась в том же здании, что и суд, затем неоднократно выступала здесь в судебных заседаниях в качестве адвоката.

Случай, который едва не перечеркнул судейскую карьеру Боженковой, пожалуй, не имеет прецедентов. После окончания очередного заседания по уголовному поцессу она случайно услышала в коридоре, как адвокат уверял подсудимого (он находился под подпиской о невыезде), что приговор, который огласят завтра, не будет связан с лишением свободы. На другой день из окна своего кабинета Боженкова увидела, как подсудимый идет в здание суда – в костюме, белой рубашке и с портфелем в руках, словно намеревался сразу после процесса уехать на работу, а вечером – вернуться в семью к жене и детям. Но Боженкова с учетом всех обстоятельств дела уже пришла к твердому убеждению, что условное наказание, чего и добивалась в процессе защита, назначить невозможно, а значит близким осужденного, которых он наверняка уверил, что останется на свободе, придется перенести в суде тяжелое потрясение.

Привычная в общем-то для судейской работы ситуация привела к неожиданным последствиям. О них годы спустя после памятного процесса рассказала сама Боженкова в интервью сотруднику ведомственного журнала "Судебный вестник Архангельской области" Ксении Соловьевой: "После этого я чувствовала, что не могу провозглашать приговоры: от волнения пропадает голос. Мне пришлось обратиться за помощью к врачу, и я смогла найти силы вновь вернуться к работе, взяв за аксиому, что читаю не свое решение, а как диктор – некие плохие новости, на которые я никак не в силах повлиять. Но для любого судьи физически и морально очень тяжело видеть слезы и отчаяние родственников, которые всегда найдут оправдание поступку родного любимого человека".

В Ломоносовском райсуде Боженкова проработала 12 лет, из них шесть – заместителем председателя по уголовным делам, а один год исполняла обязанности председателя. В 2007 году она ушла в отставку.

Честный конокрад

Для судов Северо-Кавказского региона рассмотрение уголовных дел, связанных с кражей скота и лошадей, – распространенная практика. Но одно из них, которое в начале 2007 года рассматривался в кассационном порядке тройкой судей Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики в составе председательствующегоМузафара Апаева, докладчика Меланьи Будыки и Сергея Гамаюнова, заметно выбивается из общего ряда. О сути дела рассказал судья в отставке Гамаюнов.

Мурат Л. приобрел чистокровную кобылу ахалтекинской породы, которая через некоторое время ожеребилась. Он держал матку и приплод в загоне возле дома. Этим решил воспользоваться его сосед Ахмет Г. Он украл животных и сдал на мясокомбинат (следствие выяснило, что главным мотивом кражи послужила зависть к преуспевающему соседу). Товароведу-приемщику он объяснил, что хочет без "формальностей" сдать бракованную кобылу, и много за нее и жеребенка не просит. Товаровед ударил с Ахметом по рукам, жеребенка отдал на убой, а для кобылы начал от себя подыскивать покупателя в соседнем регионе. Версию о соседской зависти как мотиве преступления ­следствие не отрабатывало, о том, что чистокровных лошадей можно сдать на колбасу никому на Кавказе и в голову не могло прийти – в результате следствие затянулось.

Хозяин украденных лошадей в отчаянии заявил прилюдно, что заплатит 5 000 руб. тому, кто укажет их местонахождение. Вор решил этим воспользоваться и рассказл соседу, что слышал от проезжих цыган, как они сдали лошадь с жеребенком на мясокомбинат. Предприимчивый товаровед к тому времени уже сговорился с покупателем, и ждал его приезда с деньгами. Владелец кобылы готов был силой отбить ее, работникам комбината пришлось вызвать милицию, затем на комбинате появился следователь МВД. Он принял решение: до выяснения всех обстоятельств передать лошадь бывшему хозяину под сохранную расписку. Тот, вернувшись домой, вручил соседу обещанную денежную награду.

Уголовное дело Г., в отношении которого были собраны неопровержимые доказательства кражи лошадей, рассматривал районный суд. Подсудимый обвинялся по двум статьям УК РФ – по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ (Кража) и по ч.1 ст.159 УК РФ (Мошенничество). Райсуд признал обвинение обоснованным в полном объеме и по совокупности преступлений назначил подсудимому наказание в виде трех лет и шести месяцев лишения свободы. Но осужденный, признав вину в похищении чужого имущества, обвинение в завладении деньгами соседа путем обмана и злоупотребления доверием на суде отрицал. Все знают, что его сосед принародно обещал вознаграждение за информацию о лошадях, которую и получил от него, обещанные деньги вручил добровольно, где же здесь мошенничество?

Кассационная тройка ВС КЧР при рассмотрении жалобы осужденного пришла к выводу, что обвинение Г. в части совершения им хищения чужого имущества – 5000 руб. – путем обмана является необоснованным, а приговор районного суда в этой части незаконным и подлежащим изменению. По ч.1 ст. 159 УК РФ конокрад был оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления. Наказание по приговору было снижено до трех лет лишения свободы. В остальной части приговор суда первой инстанции был оставлен без изменения.

Как объяснил Гамаюнов, коллегия исходила из того, что обман, как способ совершения хищения или приобретения права на чужое имущество в данном случае должен был состоять в сознательном сообщении заведомо ложных сведений либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях, направленных на введение владельца имущества в заблуждение. Таких обстоятельств кассация не установила. Умыслом осужденного при совершении им кражи чужого имущества не охватывалась создавшаяся в последующем ситуация с объявлением потерпевшим вознаграждения за розыск похищенного. Он ею воспользовался спонтанно, хотя и корыстно. И получил вознаграждение согласно условиям договора. Каковой бы ни была моральная сторона, с юридической точки зрения закон не нарушен.