Можно ли признать недействительным договор расчетного счета, если для его заключения были предоставлены не все документы, а доверенность, на основании которой компания подписала соглашение, выдало неуполномоченные лицо? Суды трех инстанций решили, что такие недостатки существенны, после чего компания получила возможность взыскать с банка убытки – сумму расходных операций по счету. Но в деле решил разобраться Верховный суд. На заседании коллегии ответы представителя компании судей удивили и озадачили.

План управляющего

Конкурсный управляющий "Технопрома" Игорь Васильев пытался признать ничтожным договор расчетного счета, открытого в 2012 году в нижегородском филиале банка "Славия" (а точнее – в его нижегородском филиале). Его от имени общества подписал Юрий Паращенко по нотариальной доверенности от тогдашнего директора Вадима Динисламова. Счет некоторое время обслуживался, директора успели сменить, а в апреле 2013 года "Технопром" вступил в банкротство. Назначение Динисламова вызвало сомнения у конкурсного управляющего: по мнению Васильева, кворума не было, некоторых участников о собрании не известили. "Технопрому" удалось убедить Арбитражный суд Челябинской области в своей правоте, и в 2014 году решения об избрании Динисламова были признаны недействительными (А76-19380/2013).

Следующим шагом конкурсный управляющий Васильев хотел признать недействительным договор расчетного счета и взыскать убытки. С этим требованием он обратился к банку "Славия" в рамках обособленного спора. Ущерб был заявлен в размере 16,7 млн руб. – именно такая сумма ушла со счета "Технопрома" его контрагентам по распоряжениям Паращенко, который действовал по доверенности от Динисламова. Тот просто похищал эти деньги, уверен конкурсный управляющий Васильев. А вина банка, по его мнению, заключалась в том, что тот в нарушение банковских инструкций не установил, кто является правомочным директором. Для этого внутренние правила банка и инструкция Банка России 28-И предписывали "Славии" получить для открытия счета строго определенный перечень бумаг, но банк собрал неполный пакет документов. 

Среди них нет "свежей" выписки из ЕГРЮЛ, изменений в учредительные документы, согласился Арбитражный суд Челябинской области. Во взыскании убытков он отказал, обратив внимание на то, что это нельзя сделать в рамках банкротства. Но в основном вопросе суд согласился с "Технопромом" и признал недействительным договор расчетного счета, как подписанный неуполномоченным лицом. Апелляция и кассация согласились с выводом о недействительности, но причину назвали другую – непредоставление всех требуемых документов. 

10 сентября 2015 года "Технопром", вооружившийся этими судебными актами, взыскал с банка убытки в Металлургическом районном суде Челябинска (дело № 2-3503/2015 ~ М-2753/2015). Как следует из текста решения, райсуд всецело полагался на выводы арбитражей.

Ответным шагом банка стало обращение в Верховный суд. В своей кассационной жалобе "Славия" написала, что отсутствие некоторых документов – это еще не повод признавать сделку недействительной, как и то обстоятельство, что подписант Паращенко позже был признан неуполномоченным лицом. На момент заключения договора счета у него и у Динисламова были все необходимые права, настаивал банк. Экономколлегия приняла жалобу и рассмотрела ее вчера, 14 января 2016 года.

"Распил денег" через ГУП

Банк может отказать в открытии расчетного счета только на основании определенных причин, рассказал "тройке" ВС представитель кредитного учреждения Петр Карпенко. Такого повода "Технопром" не дал, поэтому "Славия" была обязана обслужить компанию. Сведения в ЕРГЮЛ банк проверял, и в реестре значился Динисламов, утверждал Карпенко. Он также заметил, что следующий директор общества не заявлял о недействительности договора, а обращался за его расторжением. "Как можно расторгнуть недействительную сделку?" – пожал плечами юрист.

"Филиал банка позволяет себе что угодно. Получается, любой человек может прийти в банк и открыть там счет", – с негодованием возразил Рашид Абдувалиев из "Технопрома". По мнению Абдувалиева, банк фактически ставит перед судом вопрос, может ли он нарушать банковские инструкции. Юрист удивил коллегию заявлением о том, что во время заключения договора счета в выписке из ЕГРЮЛ значился, кроме Динисламова, еще один директор. "Да, такое у нас возможно", – заверил он, но затруднился назвать том и листы банкротного дела, где хранится такая выписка или судебный акт, в котором она цитируется.

Судья Иван Разумов поинтересовался у юриста "Технопрома", почему тот считает, что подобные нарушения банка дают ему возможность заявлять о недействительности договора. Вопрос нашелся и у судьи Ирины Букиной:

– Как можно признавать договор недействительным, если по нему велась хозяйственная деятельность?

– Деньги выводились из общества и "распиливались" по аффилированным организациям! – ответил Абдувалиев.

– Из 16 млн руб. 8 было перечислено Дагомысскому дорожному ГУПу, – осторожно заметил председательствующий Сергей Самуйлов.

– Мы не знаем, куда деньги оттуда ушли, – не смутился Абдувалиев.

– Раз управляющий увидел, что деньги перечислялись неосновательно, требовал ли он их с получателей? – поинтересовалась судья Букина.

"В этом пусть прокуратура разбирается", – ответил Абдувалиев. Представители банка зашушукались. "Если бы не банкротное дело, мы бы взыскали убытки", – добавил он.

А коллегия, посовещавшись, определила: акты нижестоящих судов отменить, в удовлетворении требований "Технопрома" отказать.

Доводы всех судов о недействительности достаточно спорные, полагает руководитель практики несостоятельности и банкротства "Nektorov, Saveliev & Partners" Радик Лотфуллин и добавляет: "Судебной практики по этому вопросу нет, поэтому интересно было бы прочитать мотивировку Верховного суда". Эту точку зрения разделяет и Андрей Набережный из АБ "Линия права". Но Челябинский райсуд должен был отказать в иске о взыскании убытков, уверен юрист. "Если судебная практика даст возможность взыскивать с банка все платежи клиента как убытки, после того как договор счета признан недействительным, банки начнут гораздо чаще отказывать в заключении такого договора под различными предлогами, чтобы избежать высоких рисков", – считает Набережный. Поскольку сейчас непросто оспорить необоснованный отказ банка в суде, это может привести к тому, что клиенты будут вынуждены обращаться в менее надежные банки, предупреждает юрист. Набережный обращает внимание на то, что взыскание сумм расходных операций как убытков еще и вдвойне обогащает должника: он и обязательства перед контрагентами уменьшает, и получает компенсацию в таком же размере.

Что касается позиции судов о том, что банк должен предпринимать абсолютно все меры по идентификации клиента, она может иметь двоякий эффект. С одной стороны, клиенты защищаются от незаконного вывода активов, с другой стороны, на банки ложится серьезное бремя проверок, рассуждает Набережный.